Женщина в сером монашеском облачении затянулась крепчайшей сигаретой без фильтра и села писать сыну записку. Она знала, что это обращение будет последним. Она не боялась. Все получилось правильно. В записке ей хотелось написать самое важное. Оправдаться за все, но слова не шли.
В лондонском небе гудели «боинги», шумели толпы, машины и автобусы на Пэлл-Мэлл. Ее небольшая комната почти под крышей Букингемского дворца (она сама ее выбрала) была обставлена очень просто. Какая-то мебель. Иконы. Вид Акрополя. И память. Больше ей ничего не нужно. Даже фотографий.
Небо взрезал реактивный самолет, оставляя пенистый шов, но она его не слышала. Она ничего не знала о мире звуков. Никогда не слышала голоса матери, голосов своих детей, Андреаса. Люди только раскрывали рты и шевелили губами, как всплывающие вдохнуть рыбины. И она читала движения губ. Это первое, чему она научилась. Ей легко было определить, на каком языке говорили — у людей, переходивших с английского на немецкий, на греческий, полностью изменялась нижняя часть лица. А иногда и верхняя. Особенно странно было наблюдать людей, когда они беззвучно играли на фортепиано и других инструментах.
Подписывайтесь на наш аккаунт в INSTAGRAM!
Только один Голос даже не звучал, а вибрировал в голове, но все слова были понятны. Она давно уже никому об этом не рассказывала: это было опасно. Она не могла сказать, на каком языке был Голос.
«Мой дорогой Филипп, будь отважным…» — начала она и остановилась. Что может сказать мать, которая по-настоящему узнала сына только сейчас, в конце жизни?
***
Она родилась в Виндзорском замке совершенно глухой. «Голубая кровь» европейских монархий давно требовала разбавления, но генетика еще проигрывала геральдике. Мать Виктория, затянутая в железный корсет условностей внучка одноименной королевы, просила не повторять для девочки фразы: пусть учится читать по губам с нормальной скоростью. Это было правильным решением. И Алиса вскоре уже знала, о чем говорят те, чьи рты она могла видеть. Иногда говорили нелицеприятное о ней, особенно на дальнем конце длинных столов.
К восемнадцати годам высокородная красавица Алиса Баттенберг (Маунтбаттен) достигла такой виртуозности в чтении по лицам эмоций и слов, что никто не мог догадаться о ее глухоте, пока она не начинала говорить — гортанно и монотонно. Поэтому больше молчала, росла созерцательной и серьезной.
В восемнадцать лет в ее жизни появился Андреас, сын датского принца — короля Греции — и русской княгини Ольги (внучки Николая I). Андреас страдал близорукостью, что тоже считалось инвалидностью в век, когда важнейшим качеством мужчины-аристократа являлось умение хорошо стрелять. Однако даже очки не испортили его беззаботного характера, и в 1903 году веселый гусар увез молодую жену в Афины. У них рождались только девочки. Маргарита, Теодора, Сесилия, София. Наследника не было. Алиса полюбила шумные, восточные, пыльные Афины, в которых все было иначе. И была свобода.
Андрей Греческий и Датский
Надвигался тяжелейший век. Как тектонические плиты, сдвигались представления о нациях, иерархиях, экономике, долге, условностях, свободе, достоинстве, боге, человеке. Отчаянно хотелось перекроить мир по новым лекалам. Резались эти «выкройки» по живому, как, впрочем, и всегда.
В 1909 году Алиса поедет к своей любимой тетушке Элле в Россию (Елизавета Федоровна Гессен-Дармштадтская, замужем за сыном Александра II), придет в восторг от ее подвижнической деятельности, от основанных ею больниц, прекрасной обители Марфы и Марии. Алиса понимает, что хотела бы делать то же, что вот оно, ее призвание. Тетушка Элла становится её жизненным идеалом. В 1905 году её любимого мужа, Великого князя Сергея Александровича (которого молва считала виновником давки на Ходынке), взорвал ручной гранатой террорист Иван Каляев. Елизавета, неимоверно скорбевшая, находит в себе силы посетить Каляева в тюрьме, передать ему Евангелие и сказать убийце: простила. Более того, она станет ходатайствовать перед царем Николаем II о его помиловании. Над коронованными головами Европы всё темнее сгущаются тучи.
Когда в Греции разразилась война с Турцией, длившаяся почти десять лет, Алиса оставляет детей и едет с мужем на фронт, разворачивает полевые госпиталя, ассистирует на операциях. Она видит такие ужасы, от которых можно сойти с ума. Примитивнейшие условия, в которых происходят ампутации. Куски тел, залитые кровью коридоры. Ее окружают разверстые в диком вое и реве рты. Она не слышит, но от этого еще сильнее чувствует всю эту боль.
Война окончится тяжелейшим поражением Греции. Народ, в поисках виноватых, восстанет, обвинив в катастрофе недостаточно греческую элиту, и потребует свержения иностранной монархии. Андреаса приговорят к смертной казни. Алиса, беременная пятым ребенком, родит первого сына и наследника престола Филиппа на кухонном столе виллы Монрепо на Корфу в июне 1921 года.
Иллюзий нет. Она понимает, что их может ждать самое страшное. Она тяжело пережила гибель тетушки Эллы. Ей рассказали. Эллу, вместе с ее придворными, привели к какой-то уральской шахте (в это время казнимые пели молитвы), столкнули в шурф, потом бросили в шахту гранату, которая взорвалась столбом пламени пополам с землей… И завалили камнями. Алиса уже знает, что вторую ее тетушку, Аликс (императрицу Александру) вместе с супругом-императором и детьми, тоже где-то на Урале, уничтожили большевики.
Беспокойство за детей, новорожденного сына, сводит с ума. Алиса в отчаянии просит о помощи короля Великобритании Георга V. Георга до сих пор мучает совесть и будет мучить всегда. Он дал большевикам погубить родную кровь — Эллу и Аликс… В декабре 1922 года, когда угроза становится критической, Британия отправляет на Корфу канонерку «Калипсо». Это не Екатеринбург и не Пермь, сюда может дойти британский флот.
Под проливным декабрьским дождем Алиса садится в шлюпку. Матросы бережно ставят рядом коробку из-под апельсинов. В ней — импровизированной люльке — полуторагодовалый наследник престола, принц Филипп. На борту британского корабля. В безопасности.
Отсутствие вины принца Андреаса настолько очевидно даже революционному суду, что казнь ему заменяют пожизненным изгнанием.
Семья из семи человек оказывается в Сен-Клу, под Парижем. Их приютила на одной из своих вилл родственница Мария Бонапарт. Ситуация унизительная. Продают драгоценности и перебиваются подачками от британских родственников. Для Филиппа Мария Бонапарт оплачивает американскую частную школу. Так проходит почти восемь лет.
От всего пережитого Алиса начинает погружаться в безумие. Ее религиозность превосходит все мыслимые пределы. Она сообщает, что у нее установились особые, интимные отношения с Иисусом и вскоре, через нее, он сообщит миру новое откровение. Ее уговорят полечиться в «санаториуме» под Берлином, где осмотревший ее доктор Фрейд вдруг изменит обычной практике психоанализа и пропишет облучение матки и яичников сильными дозами рентгена. Принудительное «лечение» совершенно разрушит гормональный баланс несчастной Алисы, которая попытается из клиники бежать. Ее поймают на вокзале и вернут.
К тому времени Андреас самоустранится и поселится с любовницей на Лазурном берегу, а дочерей выдадут замуж за мелких немецких аристократов. Алиса на их свадьбы допущена не будет. Более того, ее мать, Виктория, обманом заключит ее в другой «санаториум», уже в Швейцарии. Потом будет еще один, в Италии…
После этого «лечения» Алиса будет годами инкогнито странствовать по Европе, жить в маленьких отелях отшельницей и избегать всяких личных контактов с семьей. Правда, будет все же переписываться с матерью, получать маленькое содержание. Тихая, умиротворенная, она будет сидеть на террасах дешевых пансионов и смотреть на небо.
Филипп в это время учится в Англии, дочери живут в Германии.
В 1937 году, в Бельгии, в тумане, упадет самолет. В нем летела ее беременная дочь Сесилия, с мужем и двумя детьми, и Алиса, впервые за годы, поспешит к семье. На этих похоронах, в Берлине, все они и встретятся. В черном пальто идет за гробом незнакомый, высокий подросток — Филипп, идут дочери с «истинно арийскими» мужьями (в нацистской форме и сияющих сапогах) и шагает какой-то посеревший, уже совершенно чужой, Андреас. После облучения «фрейдовским» рентгеном Алиса пережила очень раннюю менопаузу и тоже выглядит старухой. Гибель дочери странно пробудит ее. Она переедет в Грецию, где была когда-то так счастлива. Поселится в маленькой квартирке и позовет сына. Но Филипп, вечно бездомный, уже нашел себе приют — он учится в Шотландии, в частной школе Гордонстоун. Ее основал немецкий патриот, участник Первой мировой, еврей Курт Хан, сначала поддержавший нацистов, а теперь — беженец, не ожидавший, что немецкое «вставание с колен» после Версальского мира примет такой оборот…
Школа прекрасная. Филипп не представляет, чем будет заниматься в маленькой афинской квартирке матери, он не приедет.
К тому же, вскоре Филипп, по совету дяди и опекуна Луиса Маунтбаттена, поступает в элитную академию для военных моряков Дартмут. Вскоре начнется мировая война, разделившая детей Алисы, как это часто делают войны. Сын будет сражаться в британском флоте против нацистов, а мужья дочерей — наоборот.
Алиса Баттенбергская не уедет из Афин во время нацистской оккупации. Она будет собирать деньги и организовывать суповые кухни для голодающих, устраивать приюты для беспризорных детей и сирот, ездить в Швецию за медицинским оборудованием. Однажды к ней, принцессе из династии Баттенбергов, наведался немецкий генерал, полагая ее сочувствующей нацистам. прочитав по его губам, под щеточкой усиков: «Что я могу сделать для вас?», она тихо и решительно ответила: «Вывести войска из моей страны».
Когда дальнейшая работа Красного креста станет невозможной, Алиса закроет окна ставнями, и нацисты будут знать: тут, в полумраке, живет глухая, полубезумная аристократка. Эта репутация очень ей поможет, когда она укроет в подвале своей запущенной, полной сквозняков, трехэтажной резиденции еврейскую семью. Это была семья члена парламента Хаймаки Коэна. Сам он к тому времени уже умер, и его вдове с четырьмя взрослыми детьми грозила депортация в Аушвиц. Мужчины Коэны решили бежать морем в Турцию и Египет, а для матери и сестры, слабого здоровья, такое путешествие они сочли слишком опасным. И попросили Алису их укрыть. За укрывательство евреев грозил расстрел. Вряд ли для Алисы сделали бы исключение. Как раз наоборот, могли сделать из нее пример в назидание и «послание» для Черчилля: Британия сражалась отчаянно. Когда к ней наведывалось гестапо, она, прекрасно читая немецкий по губам, притворялась, что не понимает их вопросов.
Семья Коэнов, которую спасла в Афинах Алис Баттенбергская
Из 75 тысяч евреев Греции 50 тысяч были депортированы в Аушвиц и другие концлагеря, откуда сумели вернуться только две тысячи человек…
Внучка Рахили, Эви Коэн — сейчас художница в Париже — инициировала присвоение Алисе звание «Праведницы мира». Принимать это звание от имени покойной матери в Яд ва-Шем, в 1994 году, приехал принц Филипп, первый представитель британской монархии, посетивший Израиль.
Семья Коэнов до войны
Но это будет потом, а пока, после оккупации, Алиса, в память о зверски уничтоженной большевиками тетушке Элле, которая произвела на нее в России неизгладимое впечатление, Елизавете Федоровне Гессен-Дармштадтской, решит основать на острове монашеский орден Марфы и Марии. Орден будет помогать больным, кормить голодных, поддерживать тех девочек и женщин, кому не на кого рассчитывать.
Во время войны, в Монако, от сердечного приступа умрет ее давно уже номинальный супруг Андреас.
На свадьбу Филиппа и британской принцессы Елизаветы, в 1947 году, Алиса Баттенбергская привезет в подарок невестке, по обычаю, кольцо с большим бриллиантом, сделанное из своей последней, оставшейся от прежних времен, тиары. Чтобы британская королевская семья не думала, что принимает бедного родственника. И, после свадьбы сына, Алиса с достоинством возвращается к себе в монастырь.
В 1967 году, когда в Греции произошел военный переворот, и пребывание там Алисы опять стало опасным, уже королева Елизавета прислала за свекровью самолет.
Так Алиса Баттенбергская поселилась в верхних покоях Букингемского дворца, носила облачение марфо-мариинской аббатисы, и ее приближение все угадывали по неистребимому запаху крепчайших сигарет. Внуки ее обожали именно за то, что она была так непохожа на всех остальных. Она больше никому и ничего не рассказывала о Голосе, который всю жизнь ее вел. Иногда глухими казались ей другие…
***
Наконец, нужные слова пришли. Алиса Баттенбергская записала их, медленно перечитала про себя и осталась довольна.
***
Алиса Баттенбергская умрет в 1969 году. Все ее имущество составят Евангелие и два халата. Ее похоронят в Иерусалиме, в православной церкви на Масличном холме, рядом с могилой любимой тетушки Эллы, причисленной к лику святых.
Девятого апреля 2021 года Алиса встретится с сыном Филиппом, там, где не бывает разлук.
